Сериал Крутые берега

В криминальных лентах, словно по неписаному канону, неизменно фигурирует эпизод насилия над близкими главного героя – будь то побои, ограбление или даже лишение жизни. Эта устоявшаяся формула порой вызывает закономерный вопрос: почему в кинематографическом мире почти не встречаются персонажей, чьи родственники служили бы в правоохранительных органах? Ведь в реальности именно вмешательство компетентных следователей и оперативников способно обеспечить всестороннее расследование, справедливое наказание виновных и раскрытие сопутствующих преступлений. Безусловно, труд сотрудника правоохранительной системы сопряжен с огромными трудностями и самоотдачей. Однако в художественных произведениях он зачастую доводится до гротеска, превращаясь в карикатурное изображение. В центре сюжета – Оленька Морозова, добрая и отзывчивая девушка, возвращающаяся в родной город, дабы ухаживать за матерью, пострадавшей от нападения злоумышленников. Она обращается с просьбой о переводе из столичной прокуратуры, однако вызывает недоумение форма переговоров – они ведутся по телефону с коллегой, а не с непосредственным руководством. Невольно задумываешься, не является ли это намеком на новые, необычные взаимоотношения между начальством и подчиненными? В последнее время, кажется, стираются границы между рабочей и повседневной жизнью. Во всяком случае, на экране мы все чаще видим работников прокуратуры, демонстрирующих вызывающие наряды, едва прикрывающие достоинства, или занятых уборкой помещений, при этом с прическами, более уместными для светского мероприятия. Особенно удивляют украшения на руках, напоминающие атрибуты субкультур. Следователь Рябинин (в исполнении бедного Ливанова) на фоне блистательной Морозовой выглядит несколько тускло и некомпетентно. Создается впечатление, что до ее приезда работа в прокуратуре велась хаотично и бессистемно, а версии о произошедшем сменяли друг друга без какой-либо логики. Даже грубоватый оперативник Никитин, придерживающийся принципа давления на подозреваемых, кажется более последовательным. Возникает вопрос, почему прокурорские следователи занимаются расследованием бытовых краж? Какова роль полиции, если все преступления, от мелкого хулиганства до убийств, находятся в компетенции прокуратуры? Кто же отвечал за достоверность сюжетной линии? Складывается впечатление, что консультант либо некомпетентен в вопросах правоохранительной деятельности, либо его услуги вообще не были предусмотрены в бюджете фильма. Похоже, создатели рассчитывают на снисходительность зрителя, готового принять любые неточности. В одной из серий в кабинет к Морозовой приходит пожилой мужчина. Кем он является – лесником или лесничим? Эти должности подразумевают разные функции и обязанности. Лесник обязан докладывать о происшествиях на вверенной ему территории своему непосредственному начальнику – лесничему. Если же он обратился в прокуратуру как частное лицо, то нет необходимости указывать свою должность. Если же он является лесничим, то его объяснения ситуации с вырубкой леса в заповедной зоне звучат путано и противоречиво. Почему он пришел в прокуратуру без документов, подтверждающих законность рубки леса (второй экземпляр которого, по правилам, должен был быть у лесничего)? Все эти несостыковки и ляпы, словно осколки разбитого зеркала, складываются в ощущение обмана и фальши. Усугубляет ситуацию неуместное музыкальное сопровождение, звучащее даже там, где по логике оно не должно быть. Что это за жанр – «драма, криминал» – если на месте преступления (убийства) звучит лирическая мелодия? Честно говоря, фильм был досмотрен до конца, до четырнадцатой серии, исключительно благодаря талантливой игре А. Пороховщикова, Р. Рязанова, А. Кравченко и Ю. Назарова. Именно они, а не сюжетная линия, заставили зрителя закрыть глаза на все недостатки и неточности.